В среде хороших русских произошло очередное потрясение умов. Не найдя ответы на традиционные русские вопросы, поставленные ныне непопулярными литераторами — Н.Г. Чернышевским и В.И. Лениным: "Что делать?", "С чего начать?" и "Кто виноват?" — они решили все упростить и попытаться ответить на один.
Поставленный весьма популярным поэтом И. Бродским.
Или наоборот.
Только вчера появилось очередное расследование ФБК о коррупции в КТРВ. Естественно, оно было воспринято неоднозначно.
С одной стороны, большинство восприняло это минимум за глупость. Ведь трудно себе представить, чтобы в 1944–45 гг. кто-либо пытался расследовать коррупцию в Третьем Рейхе. Которой, кстати, практически не было.
Ведь и сегодня коррупция в России, как образно выразился один человек из Украины, не дала возможности России завоевать Украину. Другое дело, что он же добавил, что коррупция в Украине сдерживает возможности Украины победить Россию.
Но это уже совсем другой вопрос. И совершенно не русский.
Следовательно, вполне логично согласиться с тем, что российская коррупция в сочетании с санкциями Запада и действиями ВСУ — это три силы, способствующие Победе Украины и поражению России. Причем независимо от активности как ФБК, так и других отрядов имперской российской оппозиции.
Но с другой стороны, и сам ФБК, и некоторые его сторонники, в том числе уважаемые ученые, дружно стали доказывать обратное. Приводятся несколько затасканных групп аргументов.
1. Российская коррупция, по их мнению, является главной причиной войны. Причем здесь все сбрасывается в одну интеллектуальную урну. И выборы, и пропаганда, и суды, и даже Пригожин.
Но ни слова:
— ни про М.Е. Салтыкова-Щедрина, который более полутора веков назад предрекал развитие России в парадигме пьянства и воровства;
— ни про Русскую Матрицу с ее имперскостью и антиличностностью;
— ни про то, что Россия по сути вела войну с Украиной еще с июня 1991 г., когда стало ясно, что референдум о провозглашении Независимости Украины предотвратить не удастся;
— ни про то, что коррупция вовсе не помешала ни Южной Корее, ни Китаю, ни другим государствам стать развитыми и при этом оставаться мирными.
Но они так не ставят вопрос, т.к. прекрасно понимают, что если бы Россия была бы рационально организована, то:
— ни о какой ПРБ не было бы и речи;
— сама Россия, если бы была, то была бы совершенно другая как по размеру территории, так и по устройству;
— а самое главное, что в рациональной стране цели, достигаемые ценой человеческой жизни, требовали бы согласия всего общества.
Как с этим обстоит дело в России? Есть ли протест даже не в связи с преступлениями в Украине, а в связи с гибелью своих граждан? Или это чересчур сложно?
2. Еще более неубедительно в свете текущей ситуации выглядят попытки анализировать экономику коррупции.
Известные профессора от ФБК или сразу от ПРБ хором пытаются доказать:
— борьба с коррупцией ставит своей целью не увеличить количество производимых ракет, а лишь увеличить расходы на социальные нужды:
— в ОПК, дескать, воровать проще, чем в строительстве дорог, больниц и т.д.
Первый тезис не заслуживает даже ответа в силу наивности.
Для того, чтобы заниматься социальными проблемами, необходимо другое государство. Ни СССР, ни Россия в этом не преуспели. Преуспели лишь в продаже обывателям светлого будущего, в данном случае ПРБ.
А вот второй тезис заслуживает комментария. Объясняю всем доцентам и кандидатам. Даже профессорам.
В России роль государства исполняет Структурированная Система Коррупции (ССК). Основой экономической деятельности является грабеж. Поэтому утверждение о том, что в ОПК легче воровать деньги, является как минимум непрофессиональными.
В ОПК, если речь идет о классической коррупции, деньги воровать как раз либо сложнее, либо невозможно. Ведь все движение денег в ОПК формально контролируется следующим образом:
— Все предприятия ОПК финансируются через систему спецсчетов в казначействе. Там же осуществляется контроль за их целевым расходованием.
— Все договоры и даже платежные поручения контролируются двумя службами ФСБ, СЭЗ и контрразведки.
— Надзор за этим осуществляет прокуратура и СК.
— Про службу экономической безопасности и противодействия коррупции МВД я просто умалчиваю. Так же как и про Финмониторинг.
Кто еще из уважаемых ученых при этом станет утверждать про то, что в таких условиях воровать легче?
Теперь о "сложностях" воровства на строительстве дорог, больниц и т.д. Там отработаны свои схемы воровства.
Во-первых, основные строители дорог и мостов — это Ротенберг и Тимченко. Возможно, те, кто пишет о сложностях воровства, которые возникают у сих "уважаемых" господ, обладают неким уникальным знанием на сей счет. Где оно?
Во-вторых, для неограниченного воровства при дорожно-мостовом строительстве созданы ЧГП. Государство в них представлено через специальное подразделение ФДА, а частники, те же Тимченко, Ротенберг и им подобные, своими компаниями с "частными" деньгами от ВЭБ, ВТБ или Сбербанка.
В-третьих, тем, кто утверждает, что невозможно воровать на строительстве больниц, позволю себе напомнить, что основными "профессионалами" по строительству больниц в России являются "Ростех", "Ташир" и им подобные.
Так же как и основными бенефициарами российской т.н. фарминдустрии являются тоже не случайные люди, сделавшие бизнес.
И, наконец, хочу развеять иллюзии по поводу прозрачности невоенных отраслей и боязни режима расследований коррупции. Ничего этого нет и в помине. Дело в том, что в государстве, представляющем собой ССК, воровство и коррупция — это уже норма. Факт воровства, независимо от объема, не представляет того интереса, на который рассчитывают и авторы расследований, и западная аудитория.
Гражданского общества в стране нет. Граждан нет. Власть это может заинтересовать только в двух случаях:
— если это произошло несогласованно с той же властью, что уже невозможно;
— в качестве средства контроля лояльности воре-, бизнес- или профессиональных патриотов, допущенных к дележу бюджета. Ничего другого в этой системе и быть не может.
В стране, где люди абсолютно несубъектны, коррупция не рассматривается как посягательство на свое. Поэтому расследования про коррупцию могут иметь сотни миллионов просмотров, но они не только не конвертируются в протесты, но порою лишь служат стимулом для государственной службы.
Более того. Власть уже неплохо научилась использовать борьбу с коррупцией в своих интересах.
Во-первых, поскольку "Путин — это Россия", то борьба с коррупцией — это посягательство врагов на святое. На Родину.
Во-вторых, борьба с коррупцией в России рассматривается исключительно в двух формах. В форме борьбы с чужой коррупцией и в форме борьбы за свою коррупцию. Только и всего. Именно с этой точки зрения можно рассматривать все уголовные дела по коррупционным статьям и реагирование на них правоохранителей.
В-третьих, власть научилась создавать для этой цели целые объекты-ловушки. Например, космодром "Восточный". Этот проект поначалу в жирные нулевые рассматривался исключительно как обычный проект распила бюджета.
Как один из инсайдеров проекта не хочу даже это детализировать.
Смета — 100% накрутка на поставку оборудования — узкий круг подрядчиков, прежде всего СТГ того же Тимченко.
В 2014 г. после Крыма, падения рубля и т.д. компания Тимченко вдруг быстро уходит оттуда строить рядом стоящий завод Газпрома с большим бюджетом. И начинается...
Космодром — одни преступления, а Крымский мост с бюджетом на тот момент в три космодрома — кристальная чистота. Так же как и Амурский ГПЗ.
В-четвертых, власть не реагировала и не собирается реагировать ни на какие расследования о свершившихся фактах коррупции, если они согласованы внутри.
Но власть будет все сильнее реагировать на противодействие коррупции.
По этой части я лично обладаю немалым опытом. Мне довелось сломать немало коррупционных схем.
В 2000–02 гг. в БСК лично господину О. Тони. В арбитражных судах. Сошло с рук.
В 2004-м попытался передать В. Путину о том, что поскольку в МПС-РЖД уже наворовались, то следует это прекратить и заняться делом. За это мою компанию не согласовали для строительства инженерных систем в главном дворце в Геленджике.
В 2005–07 гг. попытался ограничить глубину "Бассейна" РЖД. С последствиями. Но не критическими.
Но уже в 2015-м поломка схем в ВТБ и на космодроме в 2 млрд евро без последствий не осталась. Причем только ВТБ вложил в борьбу со мной немалые деньги, которые он добровольно потерял.
Это и есть слабое место власти.
Но весь вопрос в том, кто и каким образом может не изобличать, а предотвращать проявления коррупции, да еще такого масштаба.
Поэтому возвращаюсь к вопросу — кто нам милей, ворюги или убийцы?
С убийцами все ясно. Им, разумеется, следует мешать воровать. Но только не таким образом, чтобы у них оставалось больше средств для убийств или чтобы народ, который как минимум этим убийствам не препятствует, ни в чем себе не отказывал.
Нет ли в этом противоречия? Нет, но лишь при одном условии. Если борьба с коррупцией будет преследовать не политические цели:
— сохранение России в существующих границах;
— продвижение фанаберии ПРБ;
— забота о социальных благах населения страны-террориста и т.д.
А практические, рациональные цели по преследованию имущества коррупционеров на Западе. Если цель именно такова, то и затраты для ее достижения, кстати, будут значительно меньше.
Все заумные разговоры о борьбе с коррупцией в нынешней России, ведущей агрессию, — это не что иное, как попытки интеллектуализации Русского Мира и блуждание в потемках или даже в карманах загадочной русской души.
В то время как на все известные русские вопросы есть один универсальный нерусский ответ — РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ.
