Ловушка

Вчера моя подруга, не зная, плакать или смеяться, пересказала мне разговор со своей живущей в России мамой. На замечания дочери относительно излишней помпезности и "бравурности" празднования дня Победы мать совершенно серьезно сказала следующее:

— Вам нас не понять, потому что вы живете в фашистской Германии.

Не стоило бы, наверное, и пересказывать это вздорное утверждение, если бы линия фронта, находящаяся в головах очень многих наших соотечественников, не разделяла современный мир на "нас" — "воинов-освободителей" и на "них" — "фашистов", даже неважно каких — украинских, прибалтийских, американских или немецких... А уж коль скоро они по определению "фашисты", то совершенно логично, что "мы им еще покажем"!

В "стане врага", то есть в Европе и Америке, наш "мирный (пока еще) показ" проходил 9 мая уже не в первый раз. Но мои личные впечатления от увиденного были столь сильными, что хотелось успокоиться, а уж потом на холодную голову писать.

Признаться, единственное чувство, которое я испытывала, видя этот спектакль в исполнении соотечественников, был стыд. Нечто подобное, когда хотелось именно провалиться сквозь землю, точнее сквозь брусчатку главной площади старинного Аугсбурга, я первый раз пережила год с небольшим назад. Тогда толпа угрюмых, зловещего вида соотечественников проводила здесь митинг, чтобы продемонстрировать Германии во главе с Меркель свою готовность отомстить за поруганную честь "девочки Лизы" и "сотен наших русских девчат, изнасилованных арабскими беженцами". Все это, как известно, оказалось полнейшим, к тому же преднамеренным вымыслом и хорошо организованной по чьей-то команде в разных городах Германии провокацией.

Сейчас, 9 мая, повод был вроде мирный и даже праздничный, но, тем не менее, маевка русскоязычных жителей третьего по величине города Баварии заряжена была еще большим вызовом и конфронтационностью. Прогуливающиеся по центру города бюргеры должны были, по замыслу устроителей шествия, кротко внимать разносящимся на всю площадь магнитофонным записям "Смуглянки-молдаванки", "Катюши" и других советских военных песен, несмотря на то, что эту музыку его коренное немецкое население точно не заказывало. Пытаясь перекричать этот аккомпанемент сами же активисты мероприятия призывали демонстрантов сдавать деньги на венки для возложения к могилам "наших воинов". Всем неохваченным раздавались "георгиевские" ленточки, одалживались друг другу пилотки для совместных и коллективных снимков на фоне флагов и военной символики. Несколько девиц щеголяли в военных гимнастерках, пока полицейский, охранявший митинг, корректно и резонно не заметил, что на мирных акциях не положено находиться людям в военной форме.

И вот над ликующей толпой разнеслась команда строиться в шеренги по четыре человека. Народ, включая нескольких инвалидов-колясочников и мамаш с малышами, тоже для пущей праздничности в пилотках, начал выстраиваться в длинную, перегораживающую всю площадь колонну.

Когда же торжественное построение собравшихся было закончено, организаторы мероприятия приступили к чтению стихов о войне. Автор этих поэтических экзерсисов, вероятно, находился здесь же. Ничего более убогого, а потому кощунственного, на тему Великой Отечественной войны, мне кажется, сочинить было невозможно. Такое обычно читают вместо тостов для не очень взыскательной аудитории дружеских застолий. Но митингующие и эту пародию над военной поэзией восприняли на "ура", а взирающие на весь наш бессмертный маразм бюргеры отличить Давида Самойлова и Константина Симонова от собственных сочинений организаторов шествия вряд ли могли.

Колонна с развевающимися полотнищами, портретами воевавших предков, украшенными "георгиевскими" ленточками и транспарантами двинулась маршем через центр Аугсбурга митинговать на кладбище, к мемориальному захоронению жертв нацистского режима. Демонстрация с гордым видом победителей удалялась, а мы обменивались впечатлениями. Мы, это я и... "король Аугсбурга". Есть в этом древнем городе такая легендарная личность. Вот уже три, а то и больше десятилетия в любую погоду на Ратушной площади можно увидеть человека в королевском облачении, спокойно и величаво взирающего на "своих подданных". Кто-то считает его городским сумасшедшим, кто-то философом, добровольно решившим играть эту милую роль, но факт тот, что без этого "Кёнига" Аугсбург уже представить сложно.

— Вы знаете, кто эти люди?— поинтересовалась я у нашего "короля".

— Да, это русские. Они отмечают победу во второй мировой войне.

— И вы не против такого празднования?

— Нет, Аугсбург свободный город, и люди вправе отмечать праздники так, как им нравится.

— А вам, как "королю", такое празднование нравится?

Король оказался еще и дипломатом:

— Да, но почему эти люди не несут, например, портрет драматурга-антифашиста Бертольда Брехта, который жил и писал в Аугсбурге? Это ведь не только праздник русских людей. Аугсбург, как и многие города Германии, был освобожден американцами, а в подписании капитуляции командования дислоцированных здесь нацистских войск участвовали и немецкие антифашисты.

По "этикету" этому "королю" можно возражать, но возразить мне было нечего.

Тем более ни ему, ни удивленной этим странным спектаклем немецкой публике не объяснить было, что "эти русские", в большинстве своем движимые чистыми и искренними чувствами, просто не понимают, что исполняют, помимо своей воли, роль массовки в гастрольных выступлениях Московского "цирка" под управлением кремлевских идеологов. А газета "Соотечественник" (типа "МК" в Германии) в начале мая не только опубликовала подробный план мероприятий и шествий "Бессмертного полка" в городах Германии, но и призыв общегерманского координационного совета организаций соотечественников непременно пройти по своим городам победным маршем.

В каждом немецком городе, охваченным "Бессмертным полком", были свои уполномоченные и целые " штабы" , отвечающие за явку русскоязычного населения. Есть основания полагать, что вся эта агитационная работа по привлечению соотечественников была ловко замаскированной под патриотический порыв. Провокации вдохновлялась и координировалась организациями так называемого "русского мира", неоднократно замеченными в откровенно деструктивной деятельности.

Я понимаю, что любой человек, критикующий "Бессмертный полк" и соответственно все его "десантные операции" в других странах, рискует быть обвиненным в том, что покусился на самое святое — на народную память о войне. Но только хочу заметить, что покусились на нее вовсе не критики этой масштабной операции, а ее циничные заказчики, которые, спекулируя на самых искренних чувствах наших людей, постепенно превратили изначально светлый порыв в непристойную политическую ловушку.

Адель Калиниченко