Меня спрашивают: "А стоило ли вообще обращать внимание на заявление С.Гуриева про "близость Резервного фонда к исчерпанию"? Мол, это мелкий вопрос, не заслуживающий внимания".
Попробую пояснить, почему полагаю, что внимания вопрос заслуживает.
Как известно, 24 мая во время поездки Дмитрия Анатольевича в Крым одна из пенсионерок обратилась к нему с криком-мольбой: "Невозможно прожить, цены бешеные, неправильную индексацию нам рассчитывают! Что ж такое восемь тысяч, это мизер, ноги об нас будут вытирать! Вы же обещали индексацию, где она?!" На что последовала облетевшая мир фраза: "Просто денег нет сейчас. Найдем деньги – сделаем индексацию. Вы держитесь здесь, вам всего доброго, хорошего настроения и здоровья", – бодро произнес Дмитрий Медведев, засунув руку в карман, и на этой оптимистичной ноте общение с народом поспешил закруглить".
Три дня спустя, 27 мая, позицию Дмитрия Анатольевича с академической солидностью поддержал Сергей Маратович: "...возможности Министерства финансов и Центрального банка ограничены. Резервный фонд близок к исчерпанию".
"Эхо Москвы", разместившее ответы Сергея Маратовича на вопросы читателей, точно выделило главный месседж его выступления в виде кричащего заголовка: "Резервный фонд близок к исчерпанию", вынеся именно это утверждение на верхнюю рекламную полосу своего сайта.
Через несколько дней, 31 мая, в ответе автору этих строк Сергей Маратович так обосновывал правоту Дмитрия Анатольевича и свою: "При этом дефицит бюджета 2016 года (рассчитанного в предположении, что средняя цена на нефть в течение 2016 года составит 50 долларов за баррель)... ...простая экстраполяция текущих тенденций подсказывает, что если расходы не будут сокращены, а цены на нефть не повысятся, то Резервный фонд будет исчерпан летом 2017 года".
Несколько часов спустя в поддержку Дмитрия Анатольевича выступила Евгения Марковна, воспользовавшаяся "подсказкой" Сергея Маратовича, накануне появившейся на сайте ЭМ:
"Слушайте, вот, обрушились все на Медведева – мне его искренне жалко. Он честно сказал: "Денег нет". Он-то хорошо знает, что в Фонде национального благосостояния и в Резервном фонде там что-то такое там, примерно 8 триллионов рублей. Что для покрытия дефицита бюджета (что неизбежно)... Дефицит бюджета, даже если цена на нефть будет… Бюджет сверстан на цену нефти 50 долларов за баррель, да? Даже если средняя погода будет 50 долларов за баррель… Но выборы, поэтому всё равно дефицит будет. Там половину или около того придется отдать на покрытие дефицита бюджета.
Он понимает, денег нету никаких, да?"
Мы видим, как на наших глазах была проведена молниеносная, эффектная и, судя по числу лайков и репостов, вполне успешная кампания по убеждению миллионной аудитории "Эха Москвы" в том, что:
- у государства нет денег,
- а Дмитрий Анатольевич – честный человек.
Однако... у российского государства есть деньги.
Пока внимание либеральной общественности совместными усилиями Дмитрия Анатольевича, Сергея Маратовича, Евгении Марковны небезуспешно привлекали к несуществующей проблеме "близости исчерпания Резервного фонда" (составляющего сейчас менее одной десятой всех международных резервов) они, эти резервы, продолжали расти. За пять месяцев 2016 г. они увеличились на 21 млрд.дол. и на 27 мая 2016 г. составили 389 млрд.дол. О величине, структуре, динамике международных резервов более подробно сказано в тексте Десять небольших проблем.
Кроме того, имеющиеся у государства немалые деньги Кремль продолжал успешно тратить.
В частности, на военные цели.
Государственные расходы по статье "Национальная оборона" в 2010-2016 гг.
Источник: Минфин России и расчеты ИЭА по данным Минфина России.
По данным таблицы видно, что за последние годы военные расходы (в годовом измерении) были увеличены:
- с 1,3 до 3,7 трлн. руб.;
- с 12,6% до 23,8% от всех государственных расходов;
- с 2,8% до 4,6% ВВП;
- на 75% в постоянных ценах.
Для сравнения: за то же время российский ВВП в постоянных ценах вырос лишь на 5,4%.
То есть у нынешних кремлевских руководителей не нашлось нескольких сот рублей для индексации ничтожных пенсий.
Зато у них нашлись (например, в 2015 г.) три триллиона сто восемьдесят один миллиард триста шестьдесят семь миллионов рублей на войну. А в 2016 году военные расходы составят более 25 тысяч рублей на каждого российского жителя.
И с такими гигантскими ресурсами Путин и Медведев не смогли найти средств на повышение пенсий?
Обещанная восьмипроцентная индексация пенсий (около полутриллиона рублей) составляет для бюджета примерно такую же сумму, на сколько в этом году были фактически увеличены военные расходы.
То есть индексацию пенсий можно было безболезненно провести при неувеличении прошлогодних (уже огромных) военных расходов и без каких-либо нарушений макроэкономических показателей.
Иными словами, проблема не в том, что у российского государства нет денег, а резервный фонд близок к исчерпанию.
У российского государства есть деньги. И у него есть резервы.
Причем и те и другие продолжают увеличиваться.
Проблема в том, на какие именно приоритеты бодрые кремлевские руководители хотят тратить и на самом деле тратят общенациональные финансовые ресурсы.
Не на индексацию пенсий сорока с лишним миллионов пожилых российских граждан.
А на рост расходов на войну.
Мы знаем, какой выбор сделали бодрые лидеры.
И кто их в этом поддерживает. И кто пытается их оправдать.
Сейчас у Кремля есть почти четыре триллиона рублей на войну.
Шестнадцать триллионов в федеральном бюджете.
Почти тридцать триллионов рублей в бюджете расширенного правительства.
И еще 389 млрд.дол. золотовалютных резервов.
Но при этом у него не нашлось полутриллиона рублей на ничтожную индексацию крошечных пенсий нищих соотечественников.
Зато у него есть Сергей Маратович, рассказывающий доверчивым читателям, что "Резервный фонд близок кисчерпанию".
И Евгения Марковна, убеждающая слушателей ЭМ, что Медведев, заявивший несчастной пенсионерке: "Денег нет", – это честный человек.
! Орфография и стилистика автора сохранены
